Новая пропаганда – либеральная, новое рабство – цифровое
Что такое современная пропаганда? Для многих – это ложь тоталитарного государства. В 1970-х я встретил Лени Рифеншталь и расспросил об её эпических фильмах, прославлявших нацистов. Используя новаторскую технику съёмки и технологию освещения, она разработала документальную форму, которая зачаровывала немцев; её «Триумф Воли» наложил на них заклятие Гитлера.
Она сказала мне, что «посылы» её фильмов зависели не «от приказов сверху», а от «покорного вакуума» германского народа. Включал ли он образованную либеральную буржуазию? «Всех» – ответила она.
Сегодня мы предпочитаем верить, что покорного вакуума не существует. «Выбор» повсеместен. Телефон это «платформа» для запуска каждого зачатка мысли. Если вам необходимо – есть вселенский Гугл. Ласкаемые как молитвенные чётки, эти драгоценные устройства рождены гниющими с головы, они постоянно отслеживаются и контролируются.
Их доминирующая тема – «я сам». Я. Мои потребности. «Покорный вакуум» Рифеншталь – это сегодняшнее цифровое рабство. Эдвард Саид описал этот режим цифровых технологий в своей работе «Культура и Империализм» как привнесение империализма туда, куда ни один флот не может доплыть. Это абсолютное средство социального контроля, поскольку его выбирают добровольно, он вызывает привыкание и погружает в иллюзию личной свободы.
Сегодняшнее «послание» абсурдного неравенства, социальной несправедливости и войны – это пропаганда либеральной демократии. По любым меркам человеческого поведения – это экстремизм. Когда Уго Чавес бросил ему вызов, он был обвинён в вероломстве; и преемник его будет подвергаться нападкам тех же ревнителей американского института предпринимательства.
Историк Норман Поллак называет это «либеральным фашизмом». Он писал: «На экране всё соответствует нормам. Вместо марширующих гусаков [нацистов] – на первый взгляд безобидная подмена милитаризацией культуры в целом. А вместо напыщенного лидера у нас есть блаженный несостоявшийся реформатор на работе [в Белом Доме], планирующий и осуществляющий убийства, с постоянной улыбкой на лице»
Если ещё поколение назад инакомыслие и острая сатира были позволительны в «мэйнстриме», сегодня приемлемыми являются лишь их подделки и фальшивые моральные правила «Zeitgeist». Личность – всё. Мутирующий феминизм и классовая принадлежность устарели.
Также как покрывающий массовые убийства «сопутствующий ущерб», «затягивание поясов» стало приемлемой ложью. За фальшивым фасадом консюмеризма, четверть Большого Манчестера живёт в «крайней бедности». Вооружённое насилие, совершаемое «нашими» правительствами против сотен тысяч безымянных мужчин, женщин и детей, не являются преступлениями против человечности.
Беря интервью у Тони Блэра 10 лет назад, по поводу его преступного вторжения в Ирак, Кирсти Уорк (БиБиСи) подарила ему момент, о котором он мог только мечтать. Она позволила ему с трудом искать аргументы в пользу «трудного» решения, вместо того, чтобы призвать его к ответу за его монументальную ложь и начатое им кровопролитие. Как тут не вспомнить об Альберте Спире!*
Ведомый либералами Голливуд вернулся к своей роли времён холодной войны. Оскароносный фильм Бена Аффлека «Арго» стал первым игровым фильмом, столь тесно интегрированным в систему пропаганды, что его подсознательное предостережение по поводу иранской угрозы является заказным, поскольку Обама снова готовится напасть на Иран.
«Истинная история» Бена Афлека о «хороших парнях против плохих мусульман» – является настолько же фабрикацией, насколько оправданием военных планов Обамы, которые утонули в срежиссированных аплодисментах. Как указывает независимый критик Эндрю О' Хехир, «Арго» – это «выдающее себя за невинное в идеологическом смысле кино, являющееся пропагандистским фильмом в настоящем смысле этого слова». Воистину, это обесценивает киноискусство, когда оно занимается созданием образа власти, прислуживая ей.
Правда состоит в том, что 34 года назад американская внешнеполитическая элита кипела жаждой мести из-за потери своего любимого тирана, шаха Ирана, и его государства пыток, созданного по чертежам ЦРУ. Когда иранские студенты в 1979 году заняли американское посольство, они обнаружили залежи компрометирующих документов, доказывающих, что израильская шпионская сеть функционирует внутри США, воруя самые ценные научные и военные секреты. Сегодня не Иран, а двуличный сионистский союзник является единственной ядерной угрозой на Ближнем Востоке.
В 1977 году известный по своим Уотергейтским репортажам Карл Бернстайн показал, что более 400 журналистов и руководителей, главным образом либеральных американских средств массовой информации, за последние 25 лет работали на ЦРУ. В их число входили и журналисты «Нью-Йорк Таймс», «Тайм» и большого числа телекомпаний. В наши дни в этой отвратительной казённой рабочей силе нет совершенно никакой необходимости.
В 2010 году «Нью-Йорк Тайм» не делала никакого секрета из своего сговора с Белым Домом о цензурировании военных записей Wikileaks. У ЦРУ есть «развитый отдел индустрии развлечений», помогающий продюсерам и директорам обелять свой имидж неподсудной банды, убивающей, свергающей правительства, торгующей наркотиками. В то время как обамовское ЦРУ совершает серийные убийства при помощи дронов, Аффлек восхваляет «секретную службу... которая ежедневно жертвует собой во имя американцев... Я очень хочу их поблагодарить».
Фильм-оправдание пыток обладателя Оскара за 2009 год Кэтрин Бигелоу «Цель номер один» был разве что не лицензирован Пентагоном. Доля рынка кассовых сборов американских фильмов в Великобритании зачастую достигает 80 процентов, а незначительная доля британских фильмов – в основном совместного производства.
Фильмы из Европы и других частей мира составляют крошечную часть того, что нам разрешают смотреть. За всю свою карьеру кинопродюсера я не могу припомнить такого времени, когда голоса инакомыслящих в кино и телевидении были столь малочисленны и слабы.
Несмотря на заламывания рук, вызванные расследованием Левесона, «модель Мэрдока» остаётся неизменной. Прослушивание телефонов всегда было безделицей, мелким проступком, по сравнению с повсеместным барабанным боем зовущих на преступную войну масс-медиа.
Согласно опросам Гэллап, 99 процентов американцев полагают, что Иран представляет для них угрозу, точно так же как большинство полагало, что Ирак ответственен за атаки 9/11. «Пропаганда всегда побеждает, – сказала Лени Рифеншталь, – Если вы допускаете это».
Примечание:
* – На судебном процессе после Второй мировой войны гитлеровский министр вооружения Альберт Спир выступил с длинной речью, в которой с поразительной остротой описал тиранию нацистов и проанализировал их методы. «Диктатура Гитлера, – сказал он, – отличалась в одном фундаментальном свойстве от всех предшественников в истории. Это была первая диктатура в настоящем периоде современного технического развития, диктатура, которая целиком использовала все технические средства для доминирования собственной страной. С помощью технических приспособлений, таких как радио и громкоговорители, восемьдесят миллионов людей были лишены независимости мыслей. Поэтому стало возможным подчинить их воле одного человека...». Более ранние диктаторы нуждались в высококвалифицированных ассистентах даже на самом низком уровне – людях, которые могли мыслить и действовать независимо. Тоталитарная система периода современного технического развития может обойтись без таких людей; благодаря современным методам коммуникации стало возможно механизировать лидерство на нижнем уровне.
Джон Пилджер, 21 Март, 2013